Недавние события в Черном море вернули войну президента России Владимира Путина против Украины на первые полосы газет, однако простым украинцам уже долгое время не удается о ней забыть. За последние четыре с половиной года украинское общество, к несчастью, успело привыкнуть к уникальной версии «ползучей» агрессии России, которая тщательно планируется таким образом, чтобы причинять наибольший вред и при этом позволять Москве избегать негативных последствий, характерных для более традиционных военных кампаний. Гибридная война России вышла далеко за рамки ее плохо завуалированного военного вторжения на восток Украины, поскольку Москва также прибегает к убийствам, кибератакам, торговым эмбарго и дезинформационным кампаниям, чтобы удерживать Украину в состоянии дестабилизации и не дать ей возможность окончательно покинуть сферу влияния Кремля. Во всем этом единственной константой было желание замаскировать вмешательство России. Такой акцент на правдоподобном отрицании сделал атаку российских военных против трех украинских кораблей 25 ноября переломным моментом. Впервые с момента начала конфликта весной 2014 года российские военные, действовавшие под российскими флагами, открыто атаковали Украину.
Реакция Киева стала отражением масштабов значения этого эпизода. Актуальным стал вопрос доступа к украинскому побережью Азовского моря, где находятся наиболее важные в экономическом смысле порты страны. Украинские чиновники также восприняли эту атаку как сознательную эскалацию конфликта и возможный сигнал о готовящемся полномасштабном наступлении наземных войск — на фоне сообщений о наращивании военного потенциала России вдоль украинской границы. После этого инцидента Совет национальной безопасности и обороны Украины провел заседание и по его итогам призвал к введению военного положения. Затем несколько смягченная версия его предложения была одобрена на голосовании в парламенте Украины, в результате чего военное положение сроком на 30 дней было введено в 10 приграничных областях. С того момента Украина запрещает большинству российских мужчин призывного возраста въезжать на свою территорию в связи с военным положением.
Разумеется, Россия активно выступила против такой трактовки событий. Москва назвала инцидент в Черном море безрассудной провокацией, которую спланировал президент Петр Порошенко, чтобы повысить свои шансы на президентских выборах весной 2019 года, и которые он, по мнению большинства экспертов, проиграет. Согласно версии Кремля, Порошенко надеется повысить свой стремительно снижающийся рейтинг, сыграв на образе российской угрозы, чтобы отвлечь украинцев от его неудач во внутренней политике.
КонтекстPolska Times: Украина для Запада — это в первую очередь источник проблемPolska Times04.12.2018Gazeta Wyborcza: как Запад будет защищать Украину от России?Gazeta Wyborcza28.11.2018WP: почему Россия напала на Украину сейчас?The Washington Post27.11.2018WP: Путина мало беспокоит реакция ЗападаThe Washington Post27.11.2018
Однако в объяснении Москвы ни словом не упоминается о многих месяцах враждебных действий России в Азовском море, которые предшествовали инциденту 25 ноября. С тех пор как в начале 2018 года было завершено строительство нашумевшего моста через Керченский пролив, который соединяет Россию и аннексированный Крым, украинские порты в Азовском море постоянно сталкиваются с серьезными проблемами. Этот мост довольно низкий, в результате чего 30% кораблей, которые прежде ходили по Азовскому морю в украинские порты, больше просто не могут туда попасть, а российские чиновники регулярно ограничивают движение морских судов, либо перекрывая Керченский пролив, либо перехватывая и задерживая корабли в Азовском море.
Такие условия фактической полублокады оказывают крайне негативное влияние на украинскую экономику, одновременно подтачивая украинский суверенитет. Если все оставить как есть, контроль России над Азовским морем подготовит почву для того кошмарного сценария, в рамках которого российский морской десант высадится в районе сухопутного коридора, пролегающего вдоль украинского побережья и соединяющего Россию и Крым. Мало кто в Киеве считает случайностью то, что в рамках недавно прошедших военных учений России особое внимание было уделено операциям морского десанта.
Еще до ноябрьского инцидента в Черном море Украина отреагировала на медленное удушение ее портов в Азовском море наращиванием своего военного присутствия в этом районе и началом строительства новой военной базы. С этой целью в сентябре небольшая флотилия украинских военных судов прошла по Керченскому проливу и безопасно достигла юго-восточного побережья. Такой же была заявленная цель тех кораблей, которые подверглись атаке в ноябре, и Кремлю довольно трудно подкреплять фактами свои заявления о провокации со стороны украинских властей, учитывая хронологию роста напряженности в Азовском море. Как совершенно справедливо отметили многие комментаторы, попытки украинских кораблей пройти по Керченскому проливу 25 ноября можно считать «провокацией» лишь в том случае, если само присутствие Украины в этом регионе — это «провокация».
С точки зрения Киева, гораздо больше тревоги вызывает отсутствие решительной реакции международного сообщества на атаку россиян в Черном море. Западные лидеры, такие как председатель европейского совета Дональд Туск (Donald Tusk) поначалу выступили с резкой критикой, однако их заявления пока не превратились в действия, которые могли бы заставить Кремль остановиться и принять сказанное к сведению. Напротив, в результате все увидели, насколько слабой оказалась реакция Запада на гибридную войну России на Украине.
Неспособность Запада адекватно отреагировать на военную эскалацию, на которую пошла Россия, ясно показывает, что Украина нуждается в мощной дипломатической поддержке в своей неравной борьбе против Кремля. Порошенко, очевидно, это признает. Сейчас он призывает членов НАТО увеличить их присутствие в Черном море, и он даже пригласил их посетить портовый город Мариуполь — для такого шага понадобятся военные корабли НАТО, которые должны будут пройти по Керченскому проливу, что позволит проверить степень решимости России.
Учитывая демонстративное отсутствие у Запада желания ввязываться в военную конфронтацию с Россией, предложения Порошенко кажутся лишь плодом его воображения и подчеркивают отсутствие у Украины каких-либо иных вариантов. Тем не менее, апеллирование к международному праву и солидарности Запада — это единственная карта, которая осталась у украинского лидера в его борьбе за то, чтобы Азовское море не превратилось в российское озеро. В отсутствие решительного вмешательства со стороны международного сообщества у Киева попросту нет возможности заставить Москву ослабить ее хватку в Керченском проливе и соблюдать ее обязательства по совместному использованию Азовского моря. В данный момент такое вмешательство Запада кажется крайне маловероятным. Канцлер Германии Ангела Меркель уже, по сути, исключила эту тему из числа приоритетных, согласившись обсудить этот вопрос в рамках так называемого нормандского формата — платформы, которая с момента своего создания в 2014 году не смогла добиться никаких значимых результатов.
Мобилизация международного сообщества останется одним из главных приоритетов Порошенко в ближайшие несколько месяцев. Ему придется усердно поработать. Характер освещения инцидента в Керченском проливе в СМИ продемонстрировал влияние нарративов Кремля на понимание международного сообщества сути событий на Украине, а также сделал акцент на собственных ошибках Украины, которые она допускала с 2014 года. Несмотря на то, что российская агрессия длится уже почти пять лет, большая часть репортажей на эту тему ограничиваются рамками эквивалентности «он сказал, она сказала», что создает определенный ореол двусмысленности и размывает статус Украины как жертвы агрессии. Это должно измениться, если Киев хочет добиться той поддержки, в которой он отчаянно нуждается. В первую очередь, Порошенко необходимо бороться с попытками изобразить российско-украинский конфликт как часть попыток Запада окружить Россию. Он должен решительно напомнить потенциальным сторонникам Путина, что Россию не окружают — от нее отворачиваются. Это вечная проблема постсоветского мира, где естественная склонность бывших вассалов Кремля искать защиту у евроатлантического сообщества регулярно трактуется как проявление имперского экспансионизма Запада. Слишком часто с 2014 года собственная борьба Украины за независимость заглушалась геополитическими играми и разговорами о новой холодной войне. Сейчас Порошенко нужно вернуть национальный нарратив Украины в центр международных дебатов и напомнить западным лидерам о необходимости защищать те ценности, которые лежат в основе их обществ.
Пока Порошенко пытается изменить тон международных дискуссий вокруг Украины, в центре его внутриполитической стратегии будет проект национального строительства, который лежит в основе борьбы Украины против Кремля. Поскольку у украинского лидера нет никаких шансов на успех в военном столкновении с Россией — будь то на суше или на море — наибольшие шансы на прорыв в этом гибридном конфликте заключены в укреплении чувства национальной идентичности, которое поможет стране дистанцироваться от ее исторических связей с Россией. Это главный фронт в той конфронтации, которая обусловлена историей этих двух стран и которая заключает в себе важные последствия для самовосприятия России. Москва любит говорить о том, что современные украинцы и русские — это единый народ, что делает стремление Украины сблизиться с Западом одновременно предательством и экзистенциальной угрозой для будущего Российской Федерации. Возникновение демонстративно демократической и европейской Украины позволит разоблачить нелегитимность давних претензий Кремля на авторитарную исключительность. И это во многом объясняет, почему Путин готов платить такую непропорционально высокую цену за то, чтобы помешать Украине покинуть его сферу влияния.
Возможности Порошенко в реализации его проекта национального строительства существенно увеличатся, если в ближайшие несколько недель Вселенский патриархат в Стамбуле предоставит Украине право создать ее собственную независимую православную церковь. В конце ноября Священный синод Вселенского патриархата объявил о том, что он утвердил проект устава для автокефальной православной церкви в Украине. 15 декабря украинские священнослужители должны будут встретиться в Соборе святой Софии в Киеве, чтобы официально создать независимую церковь Украины и выбрать ее лидера.
На Украине проживает одно из самых многочисленных православных сообществ в мире, но после обретения страной независимости внутри Украины произошел раскол между признанным международным сообществом Московским патриархатом и непризнанным Киевским патриархатом. (Существует также и Украинская автокефальная православная церковь, которая по численности прихожан намного меньше этих двух церквей.) Если Украина получит независимую церковь, это позволит в определенном смысле завершить ту работу, которая была начата в 1991 году, обеспечив важный и долгожданный ингредиент украинской государственности и одновременно нанеся сокрушительный удар по влиянию России в этой стране. Порошенко принимал активное участие в попытках добиться независимости украинской православной церкви, и он постарается извлечь максимальную выгоду из этого потенциального исторического успеха. Между тем Россия, вероятнее всего, постарается воспользоваться религиозными трениями и потенциальной угрозой захвата церквей, чтобы спровоцировать новую войну насилия. Учитывая, что сторонники непризнанного Киевского патриархата уже находятся у власти, и что многие в Москве молчаливо признают необходимость создания по-настоящему национальной церкви, это может стать ключевой победой для Порошенко. Однако пока ставки чрезвычайно высоки, и вероятность кровопролития остается очень существенной.
Патриотические позиции Порошенко станут причиной того, что его политическим оппонентам на выборах президента будет очень трудно оспаривать его политику из-за риска быть обвиненными в симпатии к Кремлю. Вряд ли так случится, учитывая то заявление Путина, которое он сделал во время саммита Большой двадцатки — что война на Украине будет продолжаться до тех пор, пока Порошенко остается у власти. Вместо этого мы, скорее всего, увидим, как ключевые кандидаты будут пытаться превзойти друг друга, призывая к сопротивлению действиям России.
Это делает перспективы окончания фактической оккупации востока Украины Россией еще более смутными. Единственная реальная возможность достичь прорыва на востоке страны — это возникновение консенсуса по поводу необходимости компромисса, однако в нынешнем климате это невозможно. По мере того, как влияние России на оставшихся территориях Украины постепенно ослабевает, растет опасность, что восток Украины снова взорвется. Однако пока Россия, вероятнее всего, продолжит медленно сжимать в тисках юго-восточные порты Украины и планировать дальнейшие подрывные действия в преддверии судьбоносных президентских выборов в этой стране.
В 2019 году на Украине пройдут выборы президента и выборы в парламент, которые подведут итог решительным попыткам украинцев развернуться к Западу. Россия надеется, что она все еще сможет оказать достаточно мощное давление на украинское общество, чтобы заставить его изменить курс и воспрепятствовать утрате самого важного придатка империи Москвы. Поэтому Кремль продолжит свою гибридную войну, и частичная блокада Азовского моря станет лишь одним из аспектов его кампании по дестабилизации, которая будет набирать обороты по мере приближения президентских выборов на Украине.
На такое давление Порошенко отреагирует укреплением решительно антироссийских позиций внутри Украины и попытками убедить западное сообщество дать отпор Кремлю. То есть многое будет зависеть от коллективной готовности Запада выступить против агрессии России на Украине. Спустя почти пять лет полумер мало кто ожидает каких-либо резких перемен. В результате может произойти потенциально катастрофическая военная эскалация, если Россия не сможет добиться выгодных ей результатов выборов и почувствует приближающееся поражение в ее борьбе за влияние на Украине. В течение следующих нескольких месяцев, возможно, именно от коллективных действий Запада будет зависеть то, перерастет ли гибридная война Путина в более традиционную резню.
Источник: