«Следующий военный конфликт между НАТО и Россией возможен в самом разделенном балканском государстве» — под таким заголовком 13 декабря 2018 года вышла статья авторитетного американского «Блумберга», и ее содержание не сулит гражданам Боснии и Герцеговины счастья в новом году. В последние годы геостратегическое соперничество Соединенных Штатов Америки и России максимально обострилось, чего не бывало со времен распада «Варшавского договора» (и фазы стагнации российской военной и политической мощи), и затронуло нескольких уязвимых с геостратегической точки зрения регионов.
Однако за последние десять лет произошло сразу три события, которые как будто ушли от внимания американских стратегов. Первое — это российская военная интервенция в Грузии (в 2008 году), ясный сигнал о том, что Россия хочет вернуть себе статус великой военной и политической державы, а может, и сверхдержавы. Напомню, что война в Грузии разразилась в августе 2008 года в Южной Осетии и Абхазии. Стороны обвиняли друг друга во враждебных действиях, и Грузия рассматривала возможность привлечь силы НАТО. Та короткая война унесла сотни жизней, а десятки тысяч людей выгнала из их домов. Сегодня стороны живут в состоянии замороженного конфликта. Непродолжительная война повлекла за собой далекоидущие последствия. Россия выступила за признание Южной Осетии и Абхазии независимыми государствами, но западные лидеры осудили это решение. Тем не менее российские войска остались в обоих регионах.
КонтекстBloomberg: война НАТО и России за сферы влияния развернется в одном из балканских государствBloomberg13.12.2018Avangarda: русские хотят повторить сирийский сценарий на БалканахAvangarda03.12.2018Avangarda: Россия не будет размораживать конфликты на БалканахAvangarda02.11.2018Nedeljnik: Западные Балканы под перекрестным огнемNedeljnik31.10.2018
Интересно, что уже тогда, в августе 2008 года, издание «Экономист» логично констатировало, что нападение на Грузию планировалось давно, поскольку Москва не хочет мириться с распространением западного влияния в бывших республиках Советского Союза, таких как Украина и Грузия. Кроме того, Россия не допустит, чтобы они вошли в НАТО. Издание тогда написало, что возрождение российского империализма не предвещает ничего хорошего соседним государствам, посетовало над тем, что Запад не смог ничего противопоставить российской агрессии в Грузии, и призвало к ряду дипломатически шагов против России. Также «Экономист» тогда отметил, что Европейский Союз должен сохранить единство в отношениях с Россией.
Однако такие меры, как визовые ограничения, ужесточение надзора за российским капиталом на Западе и исключение Москвы из некоторых международных организаций, не принесли особых плодов и не остановили процесс восстановления глобальной российской военной и политической мощи. Это подтвердило второе событие, которое произошло во время украинского кризиса. Сегодня этот конфликт (тоже) заморожен, однако сложившаяся ситуация полностью соответствует стратегическим целям России. Пророссийские силы продолжают удерживать под контролем регион близ российской границы, а Россия полностью контролирует оккупированный полуостров Крым.
Третье событие, которое явным образом изменило прежнюю геостратегическую конфигурацию, — это сирийский конфликт, в котором силы сирийского режима, воспользовавшись поддержкой России, взяли под контроль большую часть страны. В Сирии вооруженные силы России дислоцированы как минимум в пяти областях: в портах Латакия и Тарту, в Хмеймиме и Шайрате (военные базы), а также в Дамаске. Кроме того, Россия поставила Сирии мощные зенитно-ракетные комплексы С-300, благодаря которым Сирия дополнительно обезопасила и собственное, и прилегающее воздушное пространство, как то недавно подтвердил ракетный обстрел израильских самолетов.
Анализируя последние десять лет с точки зрения этих трех важнейших военных интервенций, приходишь к выводу, что военное влияние России в мире значительно усилилось. Тут стоит также вспомнить недавний российский ход, который многие сочли дерзким: в Каракас были отправлены два ракетоносца Ту-160 для участия в военных учениях в Венесуэле.
По мнению многих серьезных мировых военных аналитиков, следующим плацдармом для соперничающих США и России станут именно Западные Балканы. Поэтому тех, кто следит за ситуацией, совершенно не удивляет заголовок «Блумберга». Особенно если учесть, что российское влияние на Балканах усилено военной помощью Сербии в виде партии военных самолетов МиГ-29, пока 30 единиц танков Т-72 и другой военной техники. Кроме того, ведется совместная подготовка кадров, и работает сомнительный российский «гуманитарный» центр в Нише. Многие уверены, что этот центр используется для проведения разведопераций. Сербские вооруженные силы также участвовали в совместных с россиянами и белорусами военных учениях под названием «Славянское братство 2018».
В последние два года Балканы, как полагают многие аналитики, стали местом гибридной войны, которая в такой же форме предшествовала и украинскому кризису. Противостоящие стороны соперничали, стараясь упрочить свое влияние в Черногории и Македонии. В результате эти две страны обвинили Россию в причастности к событиям, с помощью которых она пыталась спровоцировать беспорядки и привести к власти пророссийских политиков. Чтобы остановить или по крайней мере ограничить распространение российского влияния на Балканах, НАТО принял Черногорию в свои ряды как полноправного члена, и сейчас готовится почва для вступления Македонии в этот военный альянс уже в июле будущего года.
В докладе британского Комитета по международным отношениям говорится, что такие страны, как Россия, Китай и Турция, заполнили пустоту, образовавшуюся на Западных Балканах в последние десять лет, когда Европейский Союз предоставил регион самому себе. Россия постепенно упрочивается на Балканах, но в целом ее влияние слабо из-за незначительного экономического присутствия, если сравнивать его с китайским или турецким. Российское присутствие на Балканах связано, в первую очередь, со шпионскими и разведывательными операциями. Самый влиятельный россиянин, отвечающий за Балканы, — это Николай Патрушев, бывший глава Совета безопасности России. Второй главный балканский стратег — Леонид Решетников, тоже когда-то работавший в Совете безопасности. Именно эти двое — ключевые фигуры, продумывающие шаги для российского «возвращения на Балканы».
В статье о стратегических играх на Балканах газета «Нью-Йорк таймс» писала: «Колыбель Первой мировой войны Балканы были тем местом, где империи, этнические группы и представители разных религий боролись и соперничали, а теперь аналитики предупреждают, что этот регион превращается в плацдарм для новой холодной войны». Далее в материале «Нью-Йорк таймс» говорится: «Россия распространяет свое влияние и поддерживает этническую напряженность в балканских странах, которые надеются войти в Европейский Союз. Деятельность России в этом регионе уже подтолкнула Брюссель к тому, чтобы вернуться к отложенным планам по расширению».
Об усилении влияния России и других стран на Балканах в последние месяцы не раз заявляли и американские конгрессмены и сенаторы. Один из них, сенатор Бен Кардин, недавно сказал: «Я, разумеется, признаю, что Путин стремится взять регион под контроль. Тактики, которые он применяет и которыми известен, напоминают методы, уже примененные Россией в других регионах». Министр иностранных дел Болгарии Екатерина Захарьева отметила, что на Западных Балканах присутствуют внешние факторы, влияющие на некоторые страны, и ответственность за это несет Европейский Союз, который в свое время не проявил должной активности.
Экономическое влияние России на Западных Балканах распространяется всего на несколько стратегических секторов, таких как энергетика, банковский сектор, металлургия и недвижимость. Россия по максимуму пользуется зависимостью этих стран от газа, который она им экспортирует, и основывает на этом свое политическое влияние. Одно из балканских государств, куда еще в 2006 году потекли российские инвестиции, — Черногория, где Россия входит вместе с Норвегией и Италией в тройку крупнейших инвесторов. Российская Федерация инвестировала в Черногорию 1,3 миллиарда евро. В Черногории зарегистрировано 1 722 компаний, принадлежащих российским гражданам, а турпоток из России достиг 316 тысяч человек в год. Россияне провели в Черногории в общей сложности 2,87 миллионов ночей и принесли ее казне 240 миллионов. Они скупают в Черногории дома и квартиры и выплачивают ей до 24 миллиона евро в виде налогов на недвижимость.
Кроме того, Россия упрочивает свое влияние на Балканах, финансируя СМИ, работающие в регионе, и поддерживая медиа-кампании и пропаганду.
© flickr.com, U.S. Army photo by Sgt. Michael Broughey, 65th Public Affairs Operations CenterСолдаты Сербской армии на военных учениях Combined Resolve IIIЕще одно важное направление российской стратегии на Балканах — это поддержка предпринимателей, пользующихся экономическим или политическим влиянием в некоторых частях региона. Зачастую в качестве рычага используется информация о подставных счетах и деньгах, полученных из других источников, которые потенциально связаны с организованной преступностью. Экономическое влияние России в Боснии и Герцеговине распространяется, в первую очередь, благодаря инвестициям в энергетическом и банковском секторе, через которые воздействие оказывается на политические и культурные процессы.
Сейчас сразу несколько факторов указывает на геостратегические игры вокруг Боснии и Герцеговины. О том же свидетельствует возросшая на прошлой неделе напряженность, вызванная тем, что министры иностранных дел Североатлантического альянса активировали План действий по членству (MAP), к которому НАТО не возвращался на протяжении десяти лет. Альянс рассматривает возможность принять новых членов с Балкан и тем самым остановить распространение влияния России, которая осуждает расширение западного военного союза за счет ее «сферы влияния». В начале декабря министр иностранных дел России Сергей Лавров обвинил НАТО и Европейский Союз в том, что «НАТО и Евросоюз наращивают усилия по дальнейшему „освоению» региона», навязывая балканским странам «ложный выбор», то есть вынуждая их выбирать между Россией и Западом.
Госсекретарь США Майк Помпео нисколько не сомневается в том, что Россия, предпринимая агрессивные действия, стремится укрепить свои позиции на Балканах, а администрация президента Трампа намерена ей помешать. «Угроза того, что россияне продолжат агрессивно продвигать свое влияние на Балканах, реальна, и мы обязаны противодействовать этому», — сказал Помпео на слушаниях в Комитете по иностранным делам Сената.
Среди бывших югославских республик только Сербия, согласно опросам общественного мнения, не поддерживает идею о вступлении в НАТО. Против членства в альянсе выступает, по результатам опросов CeSISD, проведенных в июне 2015 года, 73% граждан Сербии. Напротив, в Косово более 90% граждан хотят вступления страны в НАТО. В Македонии этот показатель достигает 70%.
Опрос проводился и в Боснии и Герцеговине в августе 2018 года. Исследование, организованное ассоциацией «Центр лоббирования», показало, что вступления Боснии и Герцеговины в НАТО хочет 56% граждан, а 37% поддерживают военный нейтралитет государства. 7% граждан хотели бы, чтобы Босния и Герцеговина стала членом какого-нибудь другого союза. Что касается данных по городам, то больше всего сторонников военного нейтралитета в Баня-Луке (76%), а вступление в НАТО там поддерживает 13% респондентов. 11% видят Боснию и Герцеговину в другом военном альянсе. В Сараево НАТО поддерживает 72% опрошенных, а в Мостаре — 74%.
Вступление в НАТО обеспечило бы Боснии и Герцеговине финансовую стабильность и рост в банковском рейтинге. Также Босния и Герцеговина приобрела бы массу преимуществ на международной арене и принимала бы более активное участие в принятии важных решений. Все это наводит на мысль, что атлантическую интеграцию Боснии и Герцеговины должны активнее поддерживать научная и экспертная общественность и сами граждане, а не только политики.
Источник: